29 ноября на сцене Витебской областной филармонии прошёл юбилейный концерт октета балалаек «Витебские виртуозы». Вместе с коллективом в этот день выступил золотой тенор России Евгений Южин. Мы взяли у артиста интервью после концерта.
Какие у Вас впечатления от витебской публики? Это же Ваш первый концерт в нашем городе?
Да, в Витебске я впервые. Меня часто спрашивают, насколько отличается российская публика в разных регионах – всё-таки страна огромная. На такой вопрос я всегда отвечаю, что люди, которые искренне любят музыку и искусство, в принципе не отличаются друг от друга вне зависимости от географического положения и национальной принадлежности. Но всё же витебская публика – отличается! Я понял это во время концерта, на котором мне была оказана честь выступить. Ваша публика слушает очень вовлечённо, даже затаённо, уникальное отношение к музыке и музыкантам. Публика, я бы даже сказал, аристократичная с музыкальной точки зрения, это воспитанные, высококультурные люди. И с такими зрителями во время выступления выстраиваешь контакт на уровне дыхания, на уровне души. Вдыхаешь ту самую частичку чего-то божественного, что нам говорит музыка через музыкальные инструменты, через уникальные тембры и через слово, будь то на итальянском, испанском, русском или белорусском языке.
Отдельным откровением для меня стало первое в моей жизни исполнение песни Игоря Лученка «Жураўлі на Палессе ляцяць». Мне очень хотелось на этом концерте исполнить песню на белорусском языке. Мне хотелось проявить уважение к земле, на которую я приехал, к людям, к вашей культуре и вашему языку. И это исполнение было моментом такого невероятного единения, что сейчас, когда говорю об этом, у меня мурашки по коже. Меня до сих пор переполняет благодарность зала. Это было невероятно, витебская публика совершенно особенная!
Ощущалась ли ответственность от выступления с таким именитым коллективом в важную для него дату?
В первую очередь я хочу выразить отдельные слова благодарности Тамаре Александровне и всем виртуозам, потому что без них и без непосредственной поддержки от Витебской филармонии, этого всего бы не было. Мы готовились к этому полтора года, согласовывали репертуар. Концерт очень ответственный, исторический, 50 лет – это целая веха, серьёзный возраст, но при этом своей душой, своим отношением к музыке, к своему инструменту коллектив невероятно молод, поэтому мне было действительно легко выступать с ними на одной сцене. Я иногда сравниваю аккомпанемент хорошего оркестра с крыльями за спиной, а здесь у меня было восемь пар крыльев. А когда звучала «Жураўлі на Палессе ляцяць», я ощущал, будто у меня за спиной была вся Беларусь.
Выступали ли Вы раньше с таким необычным аккомпанементом? Сильно ли выступление с октетом балалаек отличается от выступления с концертмейстером-пианистом?
Я выступал и выступаю с большим количеством разных коллективов: «Терем-квартет», с которым мы объездили полмира, двойной дуэт «Ма.Гр.Иг.Ал.», нижегородский ансамбль Style-Quartet, ансамбль «Байкал-квартет» из Иркутска и многими другими музыкальными коллективами. Я не беру во внимание огромные оркестры русских народных инструментов, классические составы с включением интересных звучаний. Но вот такой огромный ансамбль из восьми человек, основанный на одной балалайке – такое со мной впервые. Пока мы готовились и я ездил по России с гастролями, на вопрос «А что же ещё есть интересного у нас в стране?» отвечал: «А что же у нас в стране? Посмотрите, в Беларуси есть целый октет балалаек!». Такой ответ вызывал неподдельное удивление и восхищение профессионалов – руководителей филармоний, дирижёров и художественных руководителей крупных оркестров.
Я ожидал самого лучшего, потому что, если проходит такое событие, такой уникальный коллектив существует уже пятьдесят лет, значит он не просто проверен временем, он проверен любовью зрителя. Поэтому перед концертом у меня было только приятное предвкушение встречи, и эта встреча случилась.
И в этом плане выступление с октетом отличается от любого другого аккомпанемента. Всё-таки, если пианист один, то здесь звучат сразу восемь солисток. И особенно показательно, что эти девушки создают поистине оркестровое звучание. Где нужно, они добавляют и ударные, и шумовые эффекты, добиваясь совершенного, актуального звучания. Это не забронзовевшая классика, это действительно живо.
Имеет ли для Вас как русского артиста особенное значение балалайка как инструмент?
Балалайка уже стала таким стереотипным символом русской культуры, что за границей у многих наша страна ассоциируется с медведем, гармонью и балалайкой. Но тут, в Беларуси, я понял, что это всё-таки мировой инструмент. Признаюсь, в России, мне кажется, значение балалайки в какой-то степени нивелировалось, в оркестрах народных инструментов она даёт какой-то тембр, и на этом практически всё.
А тут, в Витебске, я услышал даже не одну балалайку, а целый октет, восемь балалаек, которые звучат, как оркестр. Оркестр балалаек. Я понял, что балалайка – это многогранный инструмент, который способен на очень и очень многое, тем более в таком содружестве тембров всего семейства балалаек.
Искренне считаю, что Тамара Александровна должна написать книгу, ведь чтобы создать такой коллектив и целых 50 лет им так успешно руководить, нужно обладать каким-то секретом, и не одним. И, пользуясь случаем, я хотел бы пожелать «Витебским виртуозам» и Витебской филармонии, на базе которой уже столько лет существует этот коллектив, процветания и полных залов, хорошей музыки и хороших партнёров на сцене. Коллектив самодостаточен, но никогда не будет лишним пригласить исполнителей и в других жанрах, чтобы не стоять на месте и иметь возможность показать зрителю балалайку в новом, ещё более интересном свете.
Уже несколько дней после концерта у меня на сердце сохраняется какое-то невероятное тепло и, мне кажется, что этот огонь, однажды зажжённый, уже никогда не потухнет. Часть моего сердца осталась в Витебске, на белорусской земле, с «Витебскими виртуозами».